Газоснабжение
16:50 Público (Португалия): Россия — держава XX века, которая еще не приспособилась к реалиям XXI века | |
Чего хочет и на что способен Владимир Путин? Этот непростой вопрос продолжает мучить европейцев. Дональд Трамп только усложняет картину. Выборы Дональда Трампа стали для Владимира Путина неожиданным подарком. Однако истинные последствия этого события еще не проявились в полной мере. Несколько дней назад Конгресс США решил ввести новые санкции в области военных технологий в ответ на инцидент с отравлением в Великобритании бывшего российского шпиона с использованием нервно-паралитического вещества, считающегося химическим «оружием». У тому же Вашингтон продавал оружие Киеву. А Пентагон увеличил финансирование военного присутствия США в Прибалтике и Польше вместе с силами НАТО, чтобы лишний раз не искушать Москву. 3. Недавно The Guardian опубликовала мнение известного французского специалиста по России Мари Мендрас (Marie Mendras). На ее слова стоит обратить внимание. «Риторика Кремля основывается на идее о том, что „патриотически настроенная" Россия, постоянно преодолевающая сопротивление незначительной по числу оппозиции — которая якобы была создана и управляется внешними силами и презрительно именуется „пятой колонной"», — говорит французский ученый. И предупреждает: «Внешние наблюдатели подвержены соблазну усвоить такое черно-белое видение, при котором народ в целом боготворит лидера и наделяет его неоспоримым превосходством, в то время как те, кто подвергают его власть сомнению, составляют исключение». На самом деле, продолжает Мендрас, «есть три России». Первая — это путинская Россия, «основанная на структуре олигархической власти и массивной пропагандистской машине». Телевидение целиком подконтрольно власти. Вторая Россия — «это обычные граждане с их многоликостью и общими проблемами». И наконец третья — «это профессиональные элиты и высшая прослойка среднего класса, которые получили большую выгоду от экономического бума 2000-х годов и которым сегодня есть, что терять». Эту характеристику следует признать удачной. Подавляющее большинство российского населения численностью 140 миллионов обеспокоено снижением уровня жизни, падением качества здравоохранения и образования, отсутствием безопасности и разгулом коррупции. По словам Мендрас, протесты в России сегодня частое явление. «Положение, в котором оказался Путин — это по сути классическая проблема, с которой сталкиваются многие авторитарные лидеры, — заключает исследовательница. — Ему все время приходится подтверждать собственную легитимность внутри страны, чтобы убедить ближайшее окружение, а также потенциальных соперников в своей непобедимости и незаменимости». Другим интересным фактом является растущая эмиграция профессиональных классов, особенно в Европу, хотя они и демонстрируют готовность вернуться. Если ситуация внутри страны усложнится, у власти появится соблазн «усилить внутренние репрессии», что будет только стимулировать сопротивление. «В конечном счете притязаний на мировое господство может быть недостаточно, чтобы объединить фрагментированное общество и его неоднородную элиту вокруг одного сильного лидера». Трудно поверить, что Путин предпочел бы другой возможный путь: либерализацию режима. Существует еще одна версия недавней истории России и вины, которую несет Запад. Джордж Фридман (George Friedman), известный политолог и бывший руководитель «Стретфор», недавно выразил еще один, гораздо более критический взгляд на «непонимание» «западными либералами» истории и географии огромной страны на востоке Европы. Такое видение сегодня модно в европейских интеллектуальных кругах, которые считают Путина выдающимся стратегом и как правило предпочитают не брать в расчет вопрос о демократии. Фридман винит Запад в том, что он в корне не прав: «Проблема в том, что либеральные реформаторы верят, будто Россия и другие страны желают быть похожими на них. Это своеобразная форма западного нарциссизма, которая ведет к неправильному пониманию мира». Ярче всего его мысль выражает следующая фраза: «Если бы в 2000 году Путина сбила машина, ему на смену пришел бы другой Путин, только он носил бы другое имя». Все осталось бы по-прежнему. Пределы этого тезиса очевидны. Достаточно одного примера из тысячи. Если бы в 1940 году на Пикадилли-серкус машина сбила Уинстона Черчилля, история не была бы такой, какой мы ее знаем. Сам Европейский союз был победой политических ценностей над географией и историей. Идея, которую вынашивал Запад, несколько сложнее: это мысль о том, что все народы мира имеют право жить при демократии. Эта дискуссия продолжается по сей день, хотя все чаще в ущерб тем, кто по-прежнему считает западные ценности универсальными. Растущая «деуниверсализация ценностей и норм западных демократий» является реальностью, пишет Бобо Ло (Bobo Lo) из Французского института международных отношений (IFRI) в Париже. Трамп внес сюда свой вклад, оставив западные державы без инструмента, который структурировал их внешнюю политику. 4. Да и у самого Путина проблем хоть отбавляй. Целый ряд экономических показателей помогает оценить его реальную мощь. ВВП России ниже, чем у Италии, хотя было время, когда он равнялся голландскому. Страна по-прежнему зависит от одного источника богатства: нефти и природного газа. Модернизация ее экономики зависит от иностранных инвестиций Запада, которые сегодня ограничены санкциями и неопределенной ситуацией, которая складывается на мировой арене. Крис Паттен (Chris Patten), последний губернатор Гонконга и нынешний декан Оксфорда, в интервью Público несколько лет назад на вопрос о российской экономике ответил другим вопросом: «А у вас дома есть что-нибудь, на чем написано made in Russia?» Путь Китая противоположный. И нефть с каждым годом утрачивает свой статус стратегического «оружия». Путину неплохо жилось в то время, когда сырая нефть стоила больше ста долларов за баррель. Он пытался использовать энергетическое оружие в 2006 году, когда перекрыл газопровод, по которому осуществлялись поставки на Украину — чтобы показать Европе (особенно Германии), что это может в один прекрасный день произойти и с ними. С тех пор европейцы стремятся диверсифицировать свои источники поставок. Эксперты напоминают нам, что, особенно в странах Южной Европы были построены порты для получения сжиженного газа, импортируемого из Америки. Сегодня один из них строит и сама Германия. Трамп весьма заинтересован в этом бизнесе. Эми Майерс Яффе (Amy Myers Jaffe) из Совета по международным отношениям отмечает, что в Хельсинки «Путин напомнил американскому президенту, что „ни один из них не заинтересован в падении цен на нефть"». Сегодня Соединенные Штаты добились почти полной самодостаточности в области энергетики. Они намерены увеличить экспорт. Тот же самый аналитик отмечает, что российские энергетические гиганты, такие как «Роснефть», «Лукойл» или «Газпром», вынуждены инвестировать в страны, которые отличаются большой политической нестабильностью, например Иран, Венесуэлу, Ливию или Ирак. Реальное положение дел всегда сложнее, чем кажется. Так что же в итоге может сделать Владимир Путин? «Во многом Россия — это держава двадцатого века, которая пытается приспособиться к реалиям века двадцать первого», — пишет Бобо Ло. Она продолжает обладать гигантским ядерным арсеналом, но не может запугать даже Китай, не говоря уж о США. Будущее России теряется в тумане неопределенности. Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ. | |
|
Всего комментариев: 0 | |